Ona+ 10.05.2018
Волонтерство сегодня – тема дня. Но много ли мы знаем о нем? Это стало одним из поводов для встречи с генеральным директором Фонда «Семья для ребенка» Ольгой ВЕШНИКОВОЙ. У них волонтеры, прежде всего, – наставники, сопровождающие детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей.
– Ольга Анатольевна, какие люди, на ваш взгляд, становятся настоящими наставниками? Это больше призвание или некое стечение обстоятельств?
– В основном, духовная потребность. К этому приходят обычно после тридцати лет, когда, как говорят, открывается третий глаз – духовное зрение. Наставники нашего Фонда помогают воспитанникам детских домов. Тем, кто получает много внимания и заботы пока находятся в стенах учреждения, но все заканчивается, когда они выходят оттуда. В 15-16 лет ребята, по большому счету, остаются один на один со своими проблемами. Три года назад родилась идея наставничества – найти для воспитанников детдомов значимых взрослых. У нас о таких детях вспоминают обычно два раза в год – в Новый год и 1 июня. Приезжает «добрый дядя» с грузовиком подарков: шоколада – у половины детей на него аллергия, и гаджетов, которые ребята потом перепродают… А им нужен друг. Добрый, внимательный.
Сейчас, «на волонтерской волне», люди резко захотели делать добро, но в нашем случае так не получится. Одноразовое добро не зачтется. Наставник сопровождает своего подопечного по жизни – дает советы в трудных ситуациях, помогает принять судьбоносное решение. А не… «ути-пути-шоколадка».
– Как он подбирается, по каким качествам?
– Тем, кто решил идти по этому пути, надо начать дружить с детскими домами. Общаться, помогать. Нужно, чтобы тебе доверяли, а то воспитанника с тобой не отпустят даже на каток. Наши волонтеры ездят в детский дом неоднократно, проходя некий этап сканирования: цель, мотивация, что может дать детям. Сами они еще «на берегу» должны знать, с чем могут столкнуться. Наши подопечные – особенные дети, нередко «шикарные манипуляторы». Поэтому очень важны стрессоустойчивость и эмоциональная стабильность. Порой человек, имея душевную травму, бросается в волонтерство, чтобы заглушить свои боль и обиду, и… это не всегда хорошо. Но он выполняет свою роль, помогает. Стать настоящим наставником – это целый путь. На входе в проект обычно бывает много желающих, но до конца доходят единицы. Задача – чтобы нас стало больше. У каждого ребенка-сироты должен быть наставник.
– Звучит как сверхзадача…
– У нас очень хорошая республика – в детских домах мало детей. Из четырех тысяч сирот 85 процентов – уже в приемных семьях. «Чужих детей не бывает» – эта тема в Якутии очень сильна. В прошлом году из детских домов выпустились всего 68 детей. И все идет к тому, что наставники есть и будут. Раньше подобное даже не обсуждалось, сейчас общество готово. Во Франции, например, вообще нет детских домов, в России такого рода учреждений нет в Дагестане… Мы тоже к этому должны прийти.
– Как находят «своего» ребенка?
– Пара «наставник-воспитанник» должна сложиться в стенах учреждения за два-три года до выпуска из детского дома. Квест-игры, мастер-классы, чаепития, выезды на природу… Во время такого общения складывается пара, она должна быть устойчивая. Взрослый и ребенок постоянно находятся на связи друг с другом. К слову, дети в этом смысле мудрые, они сами отсевают тех, кому не верят. При этом самая главная у них проблема – неумение общаться со взрослыми людьми. Отсутствие привязанности, которая не заложена с детства…Работа по наставничеству – это технология, обучению которой занимается наш Фонд. Человек должен знать, что его ждет, как поступить в той или иной ситуации, к чему быть готовым. Самое главное – эффективность и результат. Родители в приемных семьях, по умолчанию, тоже наставники, которые не забывают о воспитаннике в 18 лет, когда за ним закрывается дверь, а сопровождают всю жизнь. Пример – семья Павловых в Якутске, которая уже 15 лет дает путевку в жизнь сиротам и детям, оставшимся без попечения родителей.Это миссия, я считаю.
– Какова все же основная мотивация таких людей?
– Сострадание. Человек хочет отдавать, делиться. Берет на себя некое обязательство – «не брошу». Объединяют общее дело, хобби, интерес, возникает дружба. А по большому счету, это профилактика трудных и кризисных ситуаций в жизни молодого человека. Не секрет, что треть парней-выпускников детских домов сидят в тюрьмах, девчонки рано и бездумно становятся матерями-одиночками. Такие дети открыты для неприятностей, потому что нет модели поведения, нет мотивации и навыков планирования своей жизни.
– Ольга Анатольевна, а как ваша семья относится к тому, чем занимаетесь?
– Дочка студентка, учится на архитектора, она – мой волонтер. Сын, десятиклассник, тоже помогает. Супруг, главное, не запрещает… А если серьезно, он у нас и волонтер, и «донор», и учредитель, и идейный вдохновитель. Я нашла дело своей жизни, которым занимаюсь с радостью. Все, что мы зарабатываем – тренингами, семинарами, в первую очередь идет на общественно-полезную цель. И я считаю несправедливым, что наша некоммерческая организация платит такие же налоги, как любая коммерческая. Надо поднимать вопрос о том, чтобы социально ориентированные фонды освободили от налогов.
– Вы – сердобольный человек?
– Есть два близких понятия: жалость и сострадание. Первое – унижающее человека чувство, оно ничем не может помочь. Сострадание – это позыв к действию. Нужно что-то делать, чтобы жить лучше.
– «Мир спасет доброта». Что бы вы добавили к этому выражению?
– «Мир спасет любовь», – сказала бы я.
Елена ПТИЦЫНА
://ona-plus.ru/ya-tebya-ne-broshu/